Ганин А.В. Атаман А.И. Дутов и дело есаула Ф.А. Богданова //История
белой Сибири. Материалы 6-й международной научной конференции 7-8
февраля 2005 года. Кемерово, 2005. С. 119-123.
Как известно, весной 1918 г. Войсковой атаман Оренбургского казачьего
войска полковник А. И. Дутов с 240 соратниками был вынужден покинуть
территорию войска и уйти в Тургайские степи. Большевиками и казаками
его исход в Тургай был воспринят как бегство. Между тем в отсутствие
Дутова на территории войска развернулось мощное антибольшевистское
повстанческое движение, в котором сложилась своя административная
иерархия. Именно повстанцы, а не партизаны освободили от большевиков
Оренбург. По возвращении Дутова и его приверженцев в войсковую столицу
в начале июля 1918 г обе группы казаков (партизаны Дутова и повстанцы)
объединились, причем повстанцы признали главенство Дутова и Войскового
правительства.
По мнению одного из современников, для Дутова участники Тургайского
похода были своими людьми, с которыми были связаны месяцы совместной
борьбы1. Небезынтересно, что в дальнейшем именно “тургайцы”
(они же - партизаны), представлявшие собой и до похода элиту
офицерского корпуса Оренбургского войска, встали во главе
антибольшевистского движения оренбургского казачества. Дутову повезло
- руководителями казаков-повстанцев были в большинстве своем
безвестные обер-офицеры, которые не могли соперничать с заслуженными
штаб-офицерами с академическим образованием, ушедшими с ним в Тургай.
Не в пользу повстанческих лидеров и тот факт, что они сильно тяготели
к партизанским методам борьбы. В то же время в отсутствие Дутова в
рядах повстанцев успела сложиться своя элита, не желавшая терять
власть с возвращением “отсидевшегося” в Тургае атамана. Самим ходом
событий весны-лета 1918г., на мой взгляд, были заложены предпосылки
внутреннего раскола в антибольшевистском движении оренбургского
казачества.
Отношения между повстанцами и партизанами складывались непросто с
самого начала. Так, в сентябре 1918 г. в ходе работы 3-го
Чрезвычайного Войскового Круга Оренбургского казачьего войска имели
место противоречия между одним из лидеров повстанцев, атаманом 1
военного округа полковником К. Л. Каргиным, избранным в период
нахождения Дутова в Тургайском походе временно исполняющим должность
Войскового атамана, и депутата-
119
ми Круга - сторонниками Дутова, Каргин даже демонстративно покинул зал
заседаний2. Впоследствии он активно участвовал в подготовке
заговора против Дутова3.
Одним из наиболее ярких проявлений оппозиционности повстанческих
лидеров Дутову была деятельность есаула Ф.А. Богданова. Филипп
Архипович Богданов родился в 1882 г., происходил из оренбургских
казаков, окончил Оренбургское казачье юнкерское училище, принимал
участие в Первой мировой войне. В !918 г. был главным организатором
Левобережного фронта повстанцев, командовал Благословенским отрядом и
4-м Левобережным казачьим полком, “подвергался смертной казни от
большевистских банд”4 участвовал в атаках на поезда красных
и первым вошел 2 июля (19 июня) 1918 г. в 7 часов 40 минут утра в
Оренбург5. Произведен в есаулы 13 июля 1918г. Богданов был
храбрым человеком с большим самомнением и не побоялся открыто
выступить против войсковой администрации и старших по званию.
Уже 17 июля в органе оренбургской организации РСДРП (меньшевиков)
газете “Рабочее утро” он и два его сослуживца, сотник Крыльцов и
подхорунжий Скрыпников, написали: “Нас не знают, нас не оценили, нас
забыли, но напрасно: потомки оценят нашу работу, о нашем страдании и
скитании знают многие наши боевые соратники. Мы взяли город, а
управлять городом явилось очень много охотников, которые недавно
маскировались “товарищами”, а теперь нахально заявляют: “Мы страдали и
мы пахали”. Где же совесть и где же честь? Получившие овации при
торжественной встрече не набрались мужества указать фамилии истинных
героев, а фигурируют фамилии, которые абсолютно не участвовали во
взятии города Оренбурга и не принимали никакого участия в свержении
советской власти. Долой подполковников, им не место среди обновленного
казачества”6. Заметка и особенно последнее заявление ее
авторов произвели странное впечатление, как будто Богданов выступил
против каких-то конкретных “подполковников”, однако вскоре последовало
разъяснение, что редакцией была допущена опечатка и имелось в виду
“подпольников”7. Не исключено, что Богданов был специально
поставлен в щекотливое положение редакцией газеты.
Однако этим заявлением Богданов не ограничился. В открытом письме
войсковому старшине Рязанову, опубликованном в той же газете, он
утверждал: “В такой душной атмосфере, как в Оренбурге, жить и
управлять городом я пока не согласен... Я - воин, но за политикою
зорко слежу, когда есть возможность, и всегда правильно оценивал
создавшуюся политическую обстановку. В том и беда, что я не вижу в
наших володеях8 сильных политиков... Вы пишете, что мы
дрались под лозунгом: “Вся власть Учредительному Собранию и за
восстановление Войскового Правительства”. Я Вам скажу от чистого
казачьего сердца: “За Учредительное Собрание”, это верно, но за
восстановление старого Войскового Правительства, да еще скажите - за
Атамана Дуто-
120
ва - нет, за это бороться я казаков не призывал. Да я и не знал даже,
что еще где-то существует Войсковое Правительство. 29 апреля 1918 года
по взятии стан[ции] Донгуз я лично послал делегата разыскивать Атамана
Дутова с просьбою о помощи, но помощь эта пришла 20 июня в станицу
Ильинскую9, когда я с полком уже был в Оренбурге; так
помощи в нужный момент и не дождался, а она была бы очень нужна”10.
Богданов полагал, что большевики окончательно разбиты и борьба с ними
близка к завершению. Он отмечал далее: “Вы пишете, что начался спор за
места за столом победителей? Нет! Это неправда. Никакого места я
занимать не собирался. Мне-воину, повторяю, было бы душно в городской
атмосфере. Здесь же, в благодатной стране Башкирии, мне много простору
и много свободы. Что касается предупреждения о розни, то я заявляю: Я
сумел устранить рознь в своем полку. У меня первый офицер и самый
последний казак органически спаяны между собою. Дай Бог везде такого
единения и согласия! Что имя мое будет зафиксировано, как выражается
В[ойсковой] С[таршина] Рязанов, в этом я не сомневаюсь. Доказательства
налицо: весь полк вынес пожелание11 иметь меня своим шефом
полка и, надеюсь, имя мое не смешают с братьями Кашириными, ибо мои
действия прямо противоположны действиям Кашириных (разрядка документа.
-А Г.). Что же касается моего эгоизма, то это лучше спросите моих
боевых станичн[иков]. Мой лозунг: “Все для них и ничего для себя!””12.
Себя Богданов относил к числу противников партии “куда ветер дует”, т.
е. ставил себя в явную оппозицию по отношению к лидеру оренбуржцев
Дутову13. Публикации Богданова внесли определенный раскол в
войско, а, кроме того, способствовали охлаждению между Комучем и
Дутовым14.
3
октября 1918 г на вечернем заседании 3-го Чрезвычайного Войскового
Круга Оренбургского казачьего войска был поднят вопрос о деятельности
Богданова. Председатель военной комиссии Круга полковник Л. Н.
Доможиров сделал доклад о поведении есаула, причем было принято
решение дело передать в Войсковое правительство и направить “по
подсудимости (так в тексте, -А Л) в спешном порядке”15.
Богданов обвинялся в том, что: “1) он не исполнил приказания
командующего фронтом генерала Красноярцева16, 2) также не
исполнил приказания Войскового Атамана генерала Дутова, 3) выступил в
газете “Рабочее Утро” со статьей, оскорбляющей офицеров и Войсковое
Правительство, 4) самовольно наименовал командуемый (так в тексте. - А
Г.) им полк “4 левобережным полком Архипа Богданова”17 и 5)
представил самого себя к производству в чин полковника за подвиги,
которые произведенным подробным дознанием не подтвердились”18.
Богданов пытался оправдываться и доказывать свою невиновность по всем
пунктам обвинения за исключением третьего. Свою статью он
оскорбительной не считал, поскольку “не думал этим письмом нанести
кому-либо оскорбление и что письму его придадут не такое толкование,
которое он имел в виду”19. Дело было переда-
121
но в следственную комиссию Войскового Круга. Тем не менее полк
Богданов тогда не только не утратил его самопровозглашенное шефство,
но более того название полка Войсковой Круг утвердил по докладу самого
Дутова20.
Следующий, 3-й очередной Войсковой Круг, проходивший в 1919 г. в
Троицке, также не обделил Богданова своим вниманием. Войсковой
старшина (произведен в конце 1918 г.) Богданов, командовавший 23-м
Оренбургским, казачьим полком (ранее - 4-й Левобережный полк), прислал
в адрес Круга телеграмму с просьбой разрешить делегировать на Круг по
2 представителя от полков. Атаман Дутов 10 февраля заявил в ответ на
это, что “из его армии никто подобной телеграммы не пришлет, а
войсковой старшина Богданов из его армии исключен21.
Телеграмма не вызвала одобрения и у депутатов. 17 февраля
постановлением Войскового Круга 23-й Оренбургский казачий полк был
лишен шефства Богданова за преступную деятельность командира полка22.
Основанием послужил письменный доклад Дутова от 10 февраля.
В
конце марта Богданов в связи с расформированием полка был зачислен в
распоряжение Войскового штаба23. В июне 1919 г., лишенный
шефства и полка, он написал заявление с просьбой о восстановлении и
того и другого, но Круг просьбу о шефстве отклонил, а просьбу о
назначении командиром' полка передал в Войсковой штаб24.
Вскоре Богданов получил назначение командиром 2-й Отдельной
Оренбургской казачьей бригады и был произведен в полковники. 8
сентября 1919 г. вместе с бригадой в полном составе (более 1500
сабель, в том числе 80 офицеров) и со всем вооружением он перешел на
сторону красных. В ночь на 22 сентября Богданов и другие перешедшие к
красным казачьи офицеры были представлены председателю ВЦИК М.И.
Калинину, прибывшему на фронт, причем “Богданов и другие военнопленные
горячо благодарили за прием, оказанный Советской властью, каялись в
своих ошибках, клялись честно служить народу, защищать Советскую
власть”25. На 22 ноября 1919 г. Богданов со штабом бригады
находился в Самаре, а в 1920 г. принял участие в борьбе с частями
Русской армии генерала П. Н. Врангеля. Дальнейшая судьба Богданова до
сих пор неизвестна. Оппозиция Богданова не случайность, а лишь
наиболее яркое проявление внутреннего раскола в руководстве
антибольшевистского движения оренбургского казачества между вождями
партизан и повстанцев.
1
См., напр.: Головин Л. Связанная совесть. Фрагмент дневника //Гостиный
двор (Оренбург). -2003.-№14.-С. 229.
2
Протокол № 9 третьего чрезвычайного Войскового Круга Оренбургского
казачьего войска. 1918.22.09.
3
Подробнее об этом см.: Ганин А.В. Попытка свержения атамана А.И.
Дутова в Оренбурге в декабре 1918 г. //История белой Сибири: Материалы
5-й междунар. науч. конф. - Кемерово, 2003. - С. 151 -154; Он же.
Заговор против атамана Дутова в воспоминаниях очевидцев // Археография
Южного Урала: Материалы третьей межрегион, научно-практ. конф.
-Уфа,2003.-С. 27-36.
7
Т.е. лиц, ведущих тайную работу. - Рабочее утро. - 1918. - № 43. -
20(07). 07. - С. 4.
8
Имеется в виду Дутов.
9
Имеется в виду возвращение отряда Дутова из Тургая в войско. 11
Рабочее утро. - 1918. - № 54. - 02.08. - С. 4.
11
В документе ошибочно - “положение”.
12
Рабочее утро. - 1918. - № 54. - 02.08. - С. 4.
13
Там же.
14
Александр Ильич Дутов: Войсковой Атаман Оренбургского Казачьего
Войска, Генерал-Лейтенант. Краткая биография, выборки из печати,
статьи и проч., относящееся к деятельности Вой-скового Атамана.
Составлено согласно пожеланий, выраженных депутатами 3-го
Чрезвычайного Войскового Круга войска Оренбургского партизанами отряда
Атамана Дутова. Б.м.,б.г. [Троицк, 1919]. -С. 48.
15
Протокол № 20 третьего чрезвычайного Войскового Круга Оренбургского
казачьего войска. 1918. З окт.
16
По всей видимости, речь идет о генерал-майоре Д. М. Красноярцеве,
командовавшем повстанцами, освободившими Оренбург от красных. Позднее
Красноярцев командовал 1-й Оренбургской казачьей дивизией.
17
В документе ошибка, на самом деле - Филиппа Архиповича Богданова.
18
Протокол №9- Приложение к протоколу № 20 третьего чрезвычайного
Войскового Круга Оренбургского казачьего войска. 1918. З окт.
19
Там же.
20
Протокол № 25 третьего чрезвычайного Войскового Круга Оренбургского
казачьего войска. 1918. 5 окт.
21
Протоколы 3-го Очередного Войскового Круга Области Войска
Оренбургского. Троицк, 1919. -С. 6.
22
Там же. С. 34.
23
Приказ по Оренбургскому казачьему войску. 1919. 20.03. № 1 02. - РГВА.
Ф. 40327. Оп. 1 . Д. 61. Л 46 об.
24
Протоколы 3-го Очередного Войскового Круга Области Войска
Оренбургского. - Троицк, 1919 -С. 470.
25
Цит. по: Тимошков С. Разгром Южной армии Колчака //
Военно-исторический журнал. -1940 -№3.-С. 53.