Web-сайт Андрея Ганина

Ганин А.В. Атаман А.И. Дутов и дело есаула Ф.А. Богданова //История белой Сибири. Материалы 6-й международной научной конференции 7-8 февраля 2005 года. Кемерово, 2005. С. 119-123.

Как известно, весной 1918 г. Войсковой атаман Оренбургского казачьего войска полковник А. И. Дутов с 240 соратниками был вынужден покинуть территорию войска и уйти в Тургайские степи. Большевиками и казаками его исход в Тургай был воспринят как бегство. Между тем в отсутствие Дутова на территории войска развернулось мощное антибольшевистское повстанческое движение, в котором сложилась своя административная иерархия. Именно повстанцы, а не партизаны освободили от большевиков Оренбург. По возвращении Дутова и его приверженцев в войсковую столицу в начале июля 1918 г обе группы казаков (партизаны Дутова и повстанцы) объединились, причем повстанцы признали главенство Дутова и Войскового правительства.

По мнению одного из современников, для Дутова участники Тургайского похода были своими людьми, с которыми были связаны месяцы совместной борьбы¹. Небезынтересно, что в дальнейшем именно “тургайцы” (они же - партизаны), представлявшие собой и до похода элиту офицерского корпуса Оренбургского войска, встали во главе антибольшевистского движения оренбургского казачества. Дутову повезло - руководителями казаков-повстанцев были в большинстве своем безвестные обер-офицеры, которые не могли соперничать с заслуженными штаб-офицерами с академическим образованием, ушедшими с ним в Тургай. Не в пользу повстанческих лидеров и тот факт, что они сильно тяготели к партизанским методам борьбы. В то же время в отсутствие Дутова в рядах повстанцев успела сложиться своя элита, не желавшая терять власть с возвращением “отсидевшегося” в Тургае атамана. Самим ходом событий весны-лета 1918г., на мой взгляд, были заложены предпосылки внутреннего раскола в антибольшевистском движении оренбургского казачества.

Отношения между повстанцами и партизанами складывались непросто с самого начала. Так, в сентябре 1918 г. в ходе работы 3-го Чрезвычайного Войскового Круга Оренбургского казачьего войска имели место противоречия между одним из лидеров повстанцев, атаманом 1 военного округа полковником К. Л. Каргиным, избранным в период нахождения Дутова в Тургайском походе временно исполняющим должность Войскового атамана, и депутата-

119

ми Круга - сторонниками Дутова, Каргин даже демонстративно покинул зал заседаний². Впоследствии он активно участвовал в подготовке заговора против Дутова³.

Одним из наиболее ярких проявлений оппозиционности повстанческих лидеров Дутову была деятельность есаула Ф.А. Богданова. Филипп Архипович Богданов родился в 1882 г., происходил из оренбургских казаков, окончил Оренбургское казачье юнкерское училище, принимал участие в Первой мировой войне. В !918 г. был главным организатором Левобережного фронта повстанцев, командовал Благословенским отрядом и 4-м Левобережным казачьим полком, “подвергался смертной казни от большевистских банд”⁴ участвовал в атаках на поезда красных и первым вошел 2 июля (19 июня) 1918 г. в 7 часов 40 минут утра в Оренбург⁵. Произведен в есаулы 13 июля 1918г. Богданов был храбрым человеком с большим самомнением и не побоялся открыто выступить против войсковой администрации и старших по званию.

Уже 17 июля в органе оренбургской организации РСДРП (меньшевиков) газете “Рабочее утро” он и два его сослуживца, сотник Крыльцов и подхорунжий Скрыпников, написали: “Нас не знают, нас не оценили, нас забыли, но напрасно: потомки оценят нашу работу, о нашем страдании и скитании знают многие наши боевые соратники. Мы взяли город, а управлять городом явилось очень много охотников, которые недавно маскировались “товарищами”, а теперь нахально заявляют: “Мы страдали и мы пахали”. Где же совесть и где же честь? Получившие овации при торжественной встрече не набрались мужества указать фамилии истинных героев, а фигурируют фамилии, которые абсолютно не участвовали во взятии города Оренбурга и не принимали никакого участия в свержении советской власти. Долой подполковников, им не место среди обновленного казачества”⁶. Заметка и особенно последнее заявление ее авторов произвели странное впечатление, как будто Богданов выступил против каких-то конкретных “подполковников”, однако вскоре последовало разъяснение, что редакцией была допущена опечатка и имелось в виду “подпольников”⁷. Не исключено, что Богданов был специально поставлен в щекотливое положение редакцией газеты.

Однако этим заявлением Богданов не ограничился. В открытом письме войсковому старшине Рязанову, опубликованном в той же газете, он утверждал: “В такой душной атмосфере, как в Оренбурге, жить и управлять городом я пока не согласен... Я - воин, но за политикою зорко слежу, когда есть возможность, и всегда правильно оценивал создавшуюся политическую обстановку. В том и беда, что я не вижу в наших володеях⁸ сильных политиков... Вы пишете, что мы дрались под лозунгом: “Вся власть Учредительному Собранию и за восстановление Войскового Правительства”. Я Вам скажу от чистого казачьего сердца: “За Учредительное Собрание”, это верно, но за восстановление старого Войскового Правительства, да еще скажите - за Атамана Дуто-

120

ва - нет, за это бороться я казаков не призывал. Да я и не знал даже, что еще где-то существует Войсковое Правительство. 29 апреля 1918 года по взятии стан[ции] Донгуз я лично послал делегата разыскивать Атамана Дутова с просьбою о помощи, но помощь эта пришла 20 июня в станицу Ильинскую⁹, когда я с полком уже был в Оренбурге; так помощи в нужный момент и не дождался, а она была бы очень нужна”¹⁰. Богданов полагал, что большевики окончательно разбиты и борьба с ними близка к завершению. Он отмечал далее: “Вы пишете, что начался спор за места за столом победителей? Нет! Это неправда. Никакого места я занимать не собирался. Мне-воину, повторяю, было бы душно в городской атмосфере. Здесь же, в благодатной стране Башкирии, мне много простору и много свободы. Что касается предупреждения о розни, то я заявляю: Я сумел устранить рознь в своем полку. У меня первый офицер и самый последний казак органически спаяны между собою. Дай Бог везде такого единения и согласия! Что имя мое будет зафиксировано, как выражается В[ойсковой] С[таршина] Рязанов, в этом я не сомневаюсь. Доказательства налицо: весь полк вынес пожелание¹¹ иметь меня своим шефом полка и, надеюсь, имя мое не смешают с братьями Кашириными, ибо мои действия прямо противоположны действиям Кашириных (разрядка документа. -А Г.). Что же касается моего эгоизма, то это лучше спросите моих боевых станичн[иков]. Мой лозунг: “Все для них и ничего для себя!””¹². Себя Богданов относил к числу противников партии “куда ветер дует”, т. е. ставил себя в явную оппозицию по отношению к лидеру оренбуржцев Дутову¹³. Публикации Богданова внесли определенный раскол в войско, а, кроме того, способствовали охлаждению между Комучем и Дутовым¹⁴.

3 октября 1918 г на вечернем заседании 3-го Чрезвычайного Войскового Круга Оренбургского казачьего войска был поднят вопрос о деятельности Богданова. Председатель военной комиссии Круга полковник Л. Н. Доможиров сделал доклад о поведении есаула, причем было принято решение дело передать в Войсковое правительство и направить “по подсудимости (так в тексте, -А Л) в спешном порядке”¹⁵. Богданов обвинялся в том, что: “1) он не исполнил приказания командующего фронтом генерала Красноярцева¹⁶, 2) также не исполнил приказания Войскового Атамана генерала Дутова, 3) выступил в газете “Рабочее Утро” со статьей, оскорбляющей офицеров и Войсковое Правительство, 4) самовольно наименовал командуемый (так в тексте. - А Г.) им полк “4 левобережным полком Архипа Богданова”¹⁷ и 5) представил самого себя к производству в чин полковника за подвиги, которые произведенным подробным дознанием не подтвердились”¹⁸. Богданов пытался оправдываться и доказывать свою невиновность по всем пунктам обвинения за исключением третьего. Свою статью он оскорбительной не считал, поскольку “не думал этим письмом нанести кому-либо оскорбление и что письму его придадут не такое толкование, которое он имел в виду”¹⁹. Дело было переда-

121

но в следственную комиссию Войскового Круга. Тем не менее полк Богданов тогда не только не утратил его самопровозглашенное шефство, но более того название полка Войсковой Круг утвердил по докладу самого Дутова²⁰.

Следующий, 3-й очередной Войсковой Круг, проходивший в 1919 г. в Троицке, также не обделил Богданова своим вниманием. Войсковой старшина (произведен в конце 1918 г.) Богданов, командовавший 23-м Оренбургским, казачьим полком (ранее - 4-й Левобережный полк), прислал в адрес Круга телеграмму с просьбой разрешить делегировать на Круг по 2 представителя от полков. Атаман Дутов 10 февраля заявил в ответ на это, что “из его армии никто подобной телеграммы не пришлет, а войсковой старшина Богданов из его армии исключен²¹. Телеграмма не вызвала одобрения и у депутатов. 17 февраля постановлением Войскового Круга 23-й Оренбургский казачий полк был лишен шефства Богданова за преступную деятельность командира полка²². Основанием послужил письменный доклад Дутова от 10 февраля.

В конце марта Богданов в связи с расформированием полка был зачислен в распоряжение Войскового штаба²³. В июне 1919 г., лишенный шефства и полка, он написал заявление с просьбой о восстановлении и того и другого, но Круг просьбу о шефстве отклонил, а просьбу о назначении командиром' полка передал в Войсковой штаб²⁴. Вскоре Богданов получил назначение командиром 2-й Отдельной Оренбургской казачьей бригады и был произведен в полковники. 8 сентября 1919 г. вместе с бригадой в полном составе (более 1500 сабель, в том числе 80 офицеров) и со всем вооружением он перешел на сторону красных. В ночь на 22 сентября Богданов и другие перешедшие к красным казачьи офицеры были представлены председателю ВЦИК М.И. Калинину, прибывшему на фронт, причем “Богданов и другие военнопленные горячо благодарили за прием, оказанный Советской властью, каялись в своих ошибках, клялись честно служить народу, защищать Советскую власть”²⁵. На 22 ноября 1919 г. Богданов со штабом бригады находился в Самаре, а в 1920 г. принял участие в борьбе с частями Русской армии генерала П. Н. Врангеля. Дальнейшая судьба Богданова до сих пор неизвестна. Оппозиция Богданова не случайность, а лишь наиболее яркое проявление внутреннего раскола в руководстве антибольшевистского движения оренбургского казачества между вождями партизан и повстанцев.

¹ См., напр.: Головин Л. Связанная совесть. Фрагмент дневника //Гостиный двор (Оренбург). -2003.-№14.-С. 229.

² Протокол № 9 третьего чрезвычайного Войскового Круга Оренбургского казачьего войска. 1918.22.09.

³ Подробнее об этом см.: Ганин А.В. Попытка свержения атамана А.И. Дутова в Оренбурге в декабре 1918 г. //История белой Сибири: Материалы 5-й междунар. науч. конф. - Кемерово, 2003. - С. 151 -154; Он же. Заговор против атамана Дутова в воспоминаниях очевидцев // Археография Южного Урала: Материалы третьей межрегион, научно-практ. конф. -Уфа,2003.-С. 27-36.

122

⁴ ЦДНИОрО. Ф. 7924. Оп. 1. Д. 82. Л. 97 об.

⁵ Рабочее утро (Оренбург). - 1918. -№37.- 12(29. 06.). 07. -С. 3. ⁶Там же. - 1918. -№40. -17(04). 07. -С. 4.

⁷ Т.е. лиц, ведущих тайную работу. - Рабочее утро. - 1918. - № 43. - 20(07). 07. - С. 4.

⁸ Имеется в виду Дутов.

⁹ Имеется в виду возвращение отряда Дутова из Тургая в войско. ¹¹ Рабочее утро. - 1918. - № 54. - 02.08. - С. 4.

¹¹ В документе ошибочно - “положение”.

¹² Рабочее утро. - 1918. - № 54. - 02.08. - С. 4.

¹³ Там же.

¹⁴ Александр Ильич Дутов: Войсковой Атаман Оренбургского Казачьего Войска, Генерал-Лейтенант. Краткая биография, выборки из печати, статьи и проч., относящееся к деятельности Вой-скового Атамана. Составлено согласно пожеланий, выраженных депутатами 3-го Чрезвычайного Войскового Круга войска Оренбургского партизанами отряда Атамана Дутова. Б.м.,б.г. [Троицк, 1919]. -С. 48.

¹⁵ Протокол № 20 третьего чрезвычайного Войскового Круга Оренбургского казачьего войска. 1918. З окт.

¹⁶ По всей видимости, речь идет о генерал-майоре Д. М. Красноярцеве, командовавшем повстанцами, освободившими Оренбург от красных. Позднее Красноярцев командовал 1-й Оренбургской казачьей дивизией.

¹⁷ В документе ошибка, на самом деле - Филиппа Архиповича Богданова.

¹⁸ Протокол №9- Приложение к протоколу № 20 третьего чрезвычайного Войскового Круга Оренбургского казачьего войска. 1918. З окт.

¹⁹ Там же.

²⁰ Протокол № 25 третьего чрезвычайного Войскового Круга Оренбургского казачьего войска. 1918. 5 окт.

²¹ Протоколы 3-го Очередного Войскового Круга Области Войска Оренбургского. Троицк, 1919. -С. 6.

²² Там же. С. 34.

²³ Приказ по Оренбургскому казачьему войску. 1919. 20.03. № 1 02. - РГВА. Ф. 40327. Оп. 1 . Д. 61. Л 46 об.

²⁴ Протоколы 3-го Очередного Войскового Круга Области Войска Оренбургского. - Троицк, 1919 -С. 470.

²⁵ Цит. по: Тимошков С. Разгром Южной армии Колчака // Военно-исторический журнал. -1940 -№3.-С. 53.

123

на главную страницу